В ООН провели расследование преступлений “наемников РФ” в Центральноафриканской республике (ЦАР). Выяснилось, что российские военные и войска ЦАР совершали ряд военных преступлений.
Об этом пишет Информационное агентство GuildHall с отсылкой на статью Андрея Питонова на страницах Telegraf.
Что забыли россияне в ЦАР и вообще в Африке (а наследили они и в Мали, и в Ливии, и в Судане)? Каковы экономические и геополитические интересы в РФ в этом регионе? На эти вопросы “Телеграфу” ответил кандидат политических наук, преподаватель Института международных отношений КНУ имени Тараса Шевченко, сооснователь Центра исследования Африки Александр Мишин.
“Вовлеченность России во внутриполитические процессы в африканских государствах существенно возросла в последние годы, – отмечает эксперт. – Но степень влияния Москвы сильно разниться от страны к стране. Сопоставлять современную африканскую политику РФ и бывшего СССР и по масштабности, и по охвату, и по философии нельзя. Сейчас россияне довольствуются поверхностными влияниями, не преследуя задач создания какого-то большого геополитического проекта, альтернативного моделям уже реализуемым по отношению к странам Африки со стороны внешних игроков”.
Наиболее существенное проявление политики российского экспансионизма в Африке – это оказание поддержки правящему режиму в ЦАР, подчеркивает Александр Мишин. По его словам, здесь замешана больше геополитика, чем реальные ощутимые экономические интересы.
“Способность располагать страной-сателитом в Африке дает России возможность вести речь о статусе мировой державы, способной проецировать силовую составляющую во все без исключения регионы мира. Но по существу текущая модель – это дешевая глобальная империя, ведь россияне выбирают уязвимые страны, где даже минимальные улучшения в сфере безопасности местным населением будут восприняты, как большое достижение. После этого даже можно вести речь о России, как о государстве, оказывающем стабилизирующий эффект на международные отношения”, – поясняет Александр Мишин.
Он обращает внимание, что после Brexit для РФ присутствие в ЦАР – это еще и способ оказания давления на Францию как страну-лидера ЕС по показателям глобального влияния.
“Но Россия в ЦАР не всемогуща и ее доминирование не является всеобъемлющим, – отмечает эксперт. – Можно говорить о том, что российская сторона – одна из опор правительства президента Фостена-Арканжа Тудеры. Но у него есть и другие зависимости. Франция располагает в ЦАР своими сетями влияния, Руанда оказывает военную помощь, а Камерун важен в плане логистики при осуществлении экспортно-импортных операций”.
По словам Александра Мишина, поддержание условно пророссийского президенте ЦАР Туедера осуществляется теми же методами, что президента Башара Асада в Сирии или Николаса Мадуро в Венесуэле.
“На выборах 2020 года Туедера смог переизбраться с результатом в 53,9% голосов, хотя из-за боевых действий не все избиратели смогли принять участие в голосовании. Победа оказалась сомнительной, но даже этот успех обеспечен содействием российских ЧВК, – подчеркивает эксперт. – Официально по состоянию на конец весны 2021 года в ЦАР было 500 военных российских инструкторов. Но кроме них еще есть наемники, точное количество которых установить проблемно, ведь их присутствие отрицается. Собственно ЦАР и другие африканские страны – это удобные рынки для реализации услуг сферы безопасности “Группой Вагнера” и подобными ей частными военными копаниями. После относительной стабилизации в Сирии, “дикие гуси” (наемники – прим. авт.) перелетели на работу в Африку, где ее очень много, т.к. из-за нарастания той же террористической угрозы количество “горячих точек” буде расти”.
Учитывая сложную внутриполитическую ситуацию внутри ЦАР и наличие значительного числа военизированных повстанческих групп, страна выступает своего рода полигоном для получения российскими военными и наемниками дешевого опыта ведения контактных конвенционных боевых действий, акцентирует Александр Мишин.
По его мнению, заход россиян в ЦАР преследует интерес, состоящий в создании опорной точки в Африке, так как эта страна имеет выгодное географическое положение.
“ЦАР – это своеобразный “задний двор” Западной и Экваториальной Африки. Если у России появится здесь военная база, то это заявка на влияние в Судане, ДРК (Демократическая Республика Конго – прим. авт.), а также ряде стран – бывших французских колоний, особенно в Чаде и Нигере, – поясняет Александр Мишин. – Кроме того, Россия реализует поставки вооружений для FACA – армии ЦАР. К примеру, в мае 2021 года была доставлена партия стрелкового оружия, включая 5 тыс. автоматов Калашникова. Но правительство в Банги (столица ЦАР – прим. авт.) хотело бы получить от российской стороны не только военную помощь, но также денежные кредиты под гарантии на добычу полезных ископаемых, в чем заинтересованы до 20 российских компаний. Потребность в финансировании под проекты по восстановлению составляет 11 млрд. долларов. Это кредитование с высоким риском невозврата средств, ведь в случае утраты власти Туадерой новое правительство может списать нежелание платить на различные форс-мажоры. Потому Россия не спешит с подобными вложениями”.
В то же время, эксперт не исключает, что не чистые на руку российские бизнесмены, видя хаос в ЦАР, тамошние природные богатства воспринимают, как “ничейные ресурсы”. А российский организованный криминалитет, вероятно, заинтересован в налаживании каналов контрабанды ресурсов, ведь в этой африканской стране ежегодно незаконно только алмазов добывают на 300 тыс. карат.
“При определенных условиях, территория ЦАР могла бы быть удобна для постройки космодромов. К примеру, Турция объявила свои планы обустройства космодрома для отправки лунной миссии к 2028 году в такой же проблемной республике – Сомали. ЦАР и Сомали лежат в одних широтах, благоприятных для запуска ракетоносителей, – отмечает Александр Мишин. – Существуют и экзотические версии относительно природы российских интересов в ЦАР. Данное малопримечательное государство может быть плацдармом отскока для российских элит в случае дестабилизации внутри самой России. В ЦАР можно будет пересидеть с частью активов. Что-то вроде роли Латинской Америки для руководства “Третьего Рейха” в период его падения. Но пока это трудно проверить”.
Источник: Информационное агентство GuildHall