Часть территории Украины находится под оккупацией российской федерации с 2014 года. После эскалации российской агрессии в 2022 году площадь оккупированной территории существенно возросла, и теперь включает большую часть Запорожской и Херсонской областей, в том числе областной центр – город Херсон. В своих попытках «легитимизировать» преступный захват территории суверенной страны, государство-оккупант активно навязывает свое «гражданство» жителям оккупированных районов, о чем неоднократно писала наша Ассоциация.
Цель агрессоров очевидно заключается в демонстрации якобы «поддержки» оккупации населением и «оправдании» ее фейковой «защитой соотечественников». Не менее очевидно, что Украина должна бороться с паспортной экспансией. В то же время нельзя забывать об обязанности государства содействовать защите своих граждан на оккупированных территориях.
В этом отношении глава Министерства по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий Ирина Верещук заявила, что «получение паспортов оккупантов… это преступление против нашего государства… В основе, любое получение украинским гражданином (независимо от мотивов) паспорта государства-агрессора должно рассматриваться как преступление».
Позже заместитель данного министра Анатолий Стельмах уточнил, что в министерстве обсуждается вопрос о криминализации лишь некоторых случаев, таких как получение «паспортов» публичными лицами, пропаганда «паспортизации» и создание условий для принудительной «паспортизации».
Такие утверждения уже вызвали критику правозащитного сообщества, которое в свою очередь заявило, что якобы «украинцы, находящиеся в оккупации и вынужденные получать российские «паспорта», не преступники, а жертвы преступления». Правозащитники уже отметили, что Украина априори не признает законной деятельность любых органов власти, которые могут быть созданы агрессором на оккупированной территории, а «добровольность» получения украинскими гражданами российских «паспортов», по меньшей мере, сомнительна. Как указала глава правления «Центра гражданских свобод» Александра Матвийчук, получение российского «паспорта» на оккупированных территориях часто является вопросом выживания, а не идеологической позиции.
К сдержанности призвала и заместитель председателя комитета Верховной Рады Украины по правам человека, деоккупации и реинтеграции временно оккупированных территорий Нелли Яковлева, по мнению которой существующих норм закона достаточно. Она считает, что к людям, получающим «российский паспорт», следует отнестись с пониманием, а следовательно, криминализировать получение такого «паспорта» рано.
В этом очерке эксперт Ассоциации доцент Алексей Плотников попытался разобраться, почему мнение о преступности выглядит дискуссионным.
По мнению эксперта нашей Ассоциации Бориса Бабина, «если мы что-то криминализируем или устанавливаем механизм, он должен действовать в каком-нибудь общем правовом поле и здесь возникает общий вопрос правового режима». Украинский правовой режим основывается на верховенстве права.
Фундаментальным принципом уголовного права является nulla poena sine lege – нет наказания без закона. Он означает, что, если определенное деяние не определено как наказуемое по действующему уголовному закону, такое деяние не может считаться преступлением. В действующем Уголовном кодексе Украины специальное наказание за приобретение гражданами Украины гражданства другого государства или более конкретно за получение «паспорта» государства-оккупанта не предусматривается.
Действующее законодательство о гражданстве Украины также не содержит соответствующих запретов. Согласно статье 25 Конституции Украины никто не может быть лишен гражданства и права изменить гражданство. Эта ситуация не раз вызывала критику. К примеру, в декабре 2021 года Президент Украины предлагал ограничить возможности иностранных граждан по работе в государственных органах и судах. Однако сейчас ситуация не поменялась и само по себе приобретение иностранного гражданства не является преступлением.
Будет ли тогда преступлением обретение конкретно гражданства государства-агрессора? Такой состав уголовного правонарушения в действующем Уголовном кодексе Украины, как уже отмечено, отсутствует. Однако с получением «российского паспорта» можно соотнести признаки определенных существующих уголовных преступлений, таких как государственная измена.
Согласно статье 111 Уголовного кодекса, государственная измена – это деяние, умышленно совершенное гражданином Украины в ущерб суверенитету, территориальной целостности и неприкосновенности, обороноспособности, государственной, экономической или информационной безопасности Украины: переход на сторону врага в период вооруженного конфликта, шпионаж, предоставление иностранному государству, иностранной организации или их представителям помощи в проведении подрывной деятельности против Украины.
Понятно, что получение паспорта государства-агрессора не равно шпионажу, ведь в соответствии со статьей 114 Уголовного кодекса шпионаж заключается в передаче или сборе с целью передачи иностранному государству, иностранной организации или их представителям сведений, составляющих государственную тайну, если эти действия совершены иностранцем, или лицом без гражданства, а не гражданином Украины.
Будет ли получение «паспорта» государства-агрессора переходом на сторону врага? Представляется, что для этого необходимы более активные действия, чем простое получение «документа». В научных публикациях указывается на такие ситуации, как вступление на службу в военные и другие формирования противника, оказание помощи агентам враждебного государства, контакты с противником с целью нанесения ущерба интересам Украины. Аналогичные позиции можно найти в судебной практике, которой известны многочисленные дела о службе украинских граждан в вооруженных силах агрессора или подконтрольных ему вооруженных формированиях, но неизвестны дела о государственной измене в форме обретения «гражданства» государства-агрессора.
Получение «паспорта» иностранного государства также можно рассматривать в свете коллаборационной деятельности – уголовного правонарушения, появившегося в украинском законодательстве в марте 2022 года. Однако конкретные проявления коллаборантства определены достаточно четко и среди них нет ничего, связанного с гражданством.
Коллаборационная деятельность может принимать формы отрицания агрессии, призывов к сотрудничеству с агрессором, добровольного занятия некоторых должностей в органах власти, образованных государством агрессором, осуществления пропаганды в учебных заведениях, передачи противнику материальных ресурсов и ведения в его интересах хозяйственной деятельности, ведения политической или информационной деятельности интересах государства-агрессора. Все эти действия демонстрируют не просто пассивное принятие оккупации и её «реалий», а активную ее поддержку.
В пользу того, что приобретение «гражданства» государства-агрессора не рассматривалось Украиной как преступление, говорит отсутствие уголовных производств и приговоров в отношении украинских граждан с российским паспортом в Автономной Республике Крым и Севастополе, а также в оккупированных районах Донецкой и Луганской областей.
В одном 2020 году «документы» с двуглавым орлом получили более 400 тысяч граждан Украины, и очевидно, что большинство из них – это жители оккупированных территорий. Уголовное преследование всех этих лиц (а очевидно превышает практические возможности украинской правоохранительной и судебной систем.
Чем дольше продолжается оккупация, тем больше граждан вынуждены тем или иным способом взаимодействовать с органами оккупационной «власти». Здесь следует упомянуть позицию бывшего главы профильного украинского министерства Вадима Черныша: «Мы осознаем, что многие люди в Крыму, чтобы выжить, вынуждены получать «российский паспорт».
Действительно, бороться следует не с оставшимися на оккупированной территории, а с самой ситуацией оккупации. Оккупация привела к дискриминации и прямой угрозе здоровью и жизни граждан, воспринимаемых государством-оккупантом как нелояльные.
Например, первый заместитель председателя Херсонского областного совета Юрий Соболевский сообщает, что «паспорта России навязывают везде где только возможно. Вплоть до того, что требуют у родственников задержанных написать соответствующие заявления «в обмен» на их свободу. Все это сопровождается мощнейшей пропагандистской обработкой населения».
«Платой» за нелояльность оккупантам может стать принудительный вывоз в Россию, в частности через оккупированный Крым. Так что в ситуации войны и оккупации украинские граждане, получающие российский «паспорт», действительно выглядят скорее не как преступники, а как жертвы преступления.
Напомним, что в соответствии со статьей 45 Гаагской конвенции о законах и обычаях сухопутной войны, запрещается принуждать население оккупированной территории к присяге на верность неприятельской державе. Статья 47 Женевской конвенции о защите гражданского населения 1949 года запрещает лишать лиц, находящихся на оккупированных территориях, их прав и конвенционной защиты в связи с оккупацией. Эти положения нарушены российской федерацией как государством.
Римский статут Международного уголовного суда напрямую не криминализирует навязывание гражданства государства-оккупанта как международное преступление. Вместе с тем, он содержит описание составов целого ряда преступлений, становящихся следствием действий, подобных тем, что совершают российские оккупационные власти. Речь может идти о таких жестоких нарушениях, как пытки, лишение имущества.
Значительному числу людей, которые не оказывают открытого сопротивления, но и не берут враждебного паспорта, угрожают такие международные преступления, как лишение права на справедливое и нормальное судебное производство, незаконная депортация или перемещение, объявление отмененными, приостановленными или недопустимыми в суде прав и исков граждан противной стороны, посягательство на человеческое достоинство, в частности оскорбительное и унижающее достоинство обращение. Возможны и другие составы военных преступлений, жертвами которых будут становиться украинцы на оккупированных территориях.
Международный уголовный суд уже рассматривает украинскую ситуацию, в частности, на предмет совершения преступлений против населения оккупированных территорий. Активным расследованием таких преступлений занимаются правоохранительные и судебные органы Украины. Поэтому усилия государства следует направить в первую очередь на преследование тех граждан государства-агрессора, которые ответственны за оккупацию, поддержку оккупационного режима и оказывают противоправное давление на украинских граждан.
Это естественно не исключает преследования настоящих коллаборантов, по собственной воле перешедших на сторону врага и добровольно помогающих ему в борьбе против Украины. Однако заметим, что и здесь не стоит приравнивать офицера или государственного служащего, которые давали присягу и предали Украину к тем гражданам без особого статуса, кто был вынужден идти на сотрудничество с оккупантом по соображениям выживания. Степени коллаборации могут быть разными, и размер неизбежной уголовной ответственности за нее должен быть пропорциональным конкретным обстоятельствам.
В завершение хочется процитировать Положение о Министерстве по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий Украины, согласно которому главной задачей этого органа является реинтеграция. Под ней понимается «обеспечение формирования и реализации государственной политики по вопросам временно оккупированной территории и защиты прав населения, проживающей на ней, конечной целью которой является их реинтеграция в единое правовое, информационное, социально-экономическое, культурное, образовательное пространство Украины».
Об этом сообщает информационный ресурс: Ассоциация реинтеграции Крыма