Василий Вырозуб попал в плен 26 февраля прошлого года. Тогда он вместе с двумя священниками и врачом на судне «Сапфир» почти достигли острова Змеиный, куда отправились, чтобы забрать тела, как тогда считалось, погибших украинских пограничников. Однако их перехватили российские военные из крейсера «Москва», позже уничтоженного ВСУ. Пройдя 70 дней допросов и пыток, Василий Вырозуб последним из экипажа Сапфира вернулся домой. А 17 ноября 2023 г. он стал лауреатом Чешской премии «Памяти народов» – ею ежегодно отмечают людей за вклад в борьбу с тоталитаризмом.
В интервью Радио Свобода Отец Василий вспоминает о пытках в российском плену, а также рассуждает о том, возможно ли примирение между украинским народом и Россией.
– Вы рассказывали, что 25 февраля прошлого года вам позвонил по телефону Епископ Афанасий и спросил, сможете ли вы поехать на Змеиный, чтобы эвакуировать тела, как тогда считали, погибших пограничников? Как вы принимали для себя решение уехать?
– 25 числа в 8 часов утра был ко мне звонок одного из капитанов Военно-морских сил. И встал вопрос, направить ли кого-нибудь нужно на остров Змеиный, или, может, я сам сходил бы для того, чтобы забрать тела погибших 13 пограничников. Они все еще живы. Не все, правда, возвращены домой. Еще есть некоторые в плену, но все живы.
И он сказал, кого можно послать. Я сказал, никого посылать не буду, я уйду. И 26-го числа, подходя уже к Змеиному, нам с этого корабля, крейсеру «Москва», который уже не крейсер, а подводная лодка (смеется – ред.), была дана команда, остановиться и допустить обзорную группу для проверки экипажа на счёт оружия и проверки корабля на счет какой-либо аппаратуры. Около четырех часов нас обыскивали. И практически можно сказать, что с этого времени мы уже были в плену.
Российские военные корабли захватили украинское спасательное судно «Сапфир» 26 февраля во время выполнения гуманитарной миссии в районе острова Змеиный.
– Вы рассказывали раньше, что вас много допрашивали. И пытались выяснить, не разведчики ли вы. Как проходили эти допросы? И почему, как думаете, вас считали разведчиками?
– Они спрашивали меня: «Ты работаешь в СБУ?», они даже это не рассматривали. Они спрашивали: «А в каком отделе СБУ ты работаешь, поп, и на какую разведку?». И это были их основные вопросы: «Почему ты пришел на остров Змеиный?». Я говорю, чтобы унести тела. “А зачем тебе эти тела?” Я говорю: «Как зачем? Ну, солдат, какая разница, жив ли он, ранен ли он, погиб ли, я его должен вернуть семье. Как это «зачем мне эти тела»? [Он отвечает]: «Не понимаю, не понимаю».
Когда я уже прошел полиграф, они заставляли меня такой видеоролик снять, чтобы я сказал, что боюсь «Правого сектора». И это относительно того, что «русские своих не бросают». Они даже не понимали, зачем я должен прийти и унести тела. А то, что капеллан должен работать в СБУ, для них это было… для них [иначе] это странно.
Когда я уже прошел полиграф, они заставляли меня такой видеоролик снять, чтобы я сказал, что боюсь «Правого сектора», вернуться в Украину, хотя весь «Правый сектор» у меня в храме был, потому что я был духовником «Правого сектора».
После этого, когда в последний раз он (военный – ред.) говорил со мной, он говорит: «Я тогда не понимаю смысла твоей должности, если ты не работаешь в конторе». Вот так.
– Вы провели 70 дней в российском плену. Как это изменило вас?
– Какое-то чувство, что это было не со мной, что это был какой-то страшный сон. Ведь даже вся эта ситуация, которая есть в Украине, это как бы из параллельного мира, потому что нужно быть безумцем, чтобы начать войну в 21-м веке в центре Европы. Чтобы принести в наши семьи, в наши семьи такую боль, такие горькие слезы и такую большую беду. Это абсурд. И когда тебя берут в плен, начинают избивать, начинают пытать за то, что ты – украинец, это не укладывается в голове.
– Вы также рассказывали, что в плену вас принуждали петь гимн России. По вашему мнению, чего пытались добиться те, кто вас поработил?
– Даже будучи там, в казематах, мы были свободнее, чем они. Я знал, что рано или поздно оттуда выйду, живым или мертвым, но оттуда выйду. А тот охранник и тот военный там так и останутся в тех казематах. Мне кажется, что Россия сейчас стала колонией, Россия вся стала зоной.
– Вам вручили премию «Памяти народов» от Чешской некоммерческой организации Post Bellum. Расскажите, как вы на это среагировали и что это значит для вас?
– Я думаю, эта награда не является фактом проделанной работы. Мне кажется, что эта награда является призом для того, чтобы больше работать. Потому что нас ждёт время, и я надеюсь, скорой победы в Украине. Вот тогда будет уже аминь.
А сейчас я благодарен Чешскому народу за его поддержку, потому что Чешский народ первым включился в помощь моему Украинскому народу. Они приняли беженцев, они принимают, посей день наших военных для реабилитации. Они всячески и политически и экономически поддерживают Украину. Я благодарю Чешский народ за столь большую поддержку.
Я надеюсь, что сейчас в мире не должно быть людей, людей доброй воли, для которых это не их война. Ибо идёт война двух миров – тоталитарного режима и свободного народа, свободной цивилизации, демократии. И люди доброй воли должны помогать Украине, потому что Украина стоит как те титаны, держат мирное небо не только над Украиной, они не пускают эту московскую орду и в Европу. Это мирное небо они держат эту Европу.
– Хочу спросить вас как церковнослужителя, как нужно верующим людям относиться к тем, кто пошел на Украину войной? Сейчас, когда эта рана у украинского общества настолько свежа, многие не считают, что захватчики заслуживают прощения. Как к этому относится церковь?
– Как можно простить солдату, который отрезал гениталии моему воину? Как можно относиться к этой бесчеловечности, отрезавшему живому солдату голову? Как можно относиться к этой орде, которая пришла и уничтожила Бучу, Ирпень и творила это с мирным населением? Насилуя, убивая, насилуя и мародёрила (РФ отвергает обвинения в совершении военных преступлений). Как можно к ним относиться? Как простить слезы отца и матери, когда теряют сына? Как объяснить ребенку, потерявшему отца?
Мы должны выбросить эту злобу из сердца только для того, чтобы не осквернить свою святую душу, вечную душу. Ибо ярость и ненависть нужна на поле боя, во время прямого боя. Наши солдаты стоят впереди, чтобы не пустить эту нечисть в Украину. А наша задача, христиан, пастырей, служителей церквей, синагог, мечетей – не пустить эту ненависть в наши сердца. И очень нехорошо, когда мой ребенок знает, куда нужно идти российскому кораблю. Это не хорошо. Мы должны сохранить чистоту души.
Но мы должны помнить, и то, что сотворила Россия с моим Украинским народом, должно быть на большой гранитной стене золотыми буквами написано. И мы должны помнить, дети, внуки и правнуки, что сотворила Россия. И это весь мир должен знать.
Возможно, внуки или правнуки когда-нибудь простят этот народ, будут ходить в гости. Это если они простят. Сейчас вряд ли. Потому что простить это очень сложно.
– Недавно СБУ объявила подозрение Патриарху Кириллу. Всё же в Украине ещё много приходов УПЦ (МП). По вашему мнению, несёт ли это угрозу Украине?
– Если мир думает разделять Путина, преступника (когда Президент США Джо Байден впервые назвал российского Президента Владимира Путина «военным преступником» из-за вторжения в Украину, спикер Кремля Дмитрий Песков назвал это заявление «неприемлемой и непростительной риторикой»), и Кирилла, так называемого Патриарха, то это глубоко заблуждается мир. Это две руки одной системы. Почему же во время допросов меня спрашивали, в каком отделе СБУ работаю?
Мы сейчас видим только верхушку этого айсберга, которая начала раскрываться во время полномасштабного наступления. 33 уголовных дела в отношении священников Московского Патриархата в Украине, которые прикрываются словом «украинская церковь», уже доказаны, что это корректировщики огня. Более 65 уголовных дел о коллаборационизме и сепаратизме. Это только доказано, то есть поймано за руку. А сколько ещё скрыто? А сколько ещё агентов ФСБ в рясах работают для того, чтобы предать и сдать Украину?
Это очень большая проблема. С этим нужно было бороться ещё с 90-х годов. Но, мне кажется, ФСБшная система понимала, что это влияние на украинский народ, на его сознание, на его чистоту духовную. И из-за этой духовности они влияли на мозг украинского народа.
И смотрите, что они по сей день говорят, что у нас идёт гонение на православие. Это обман. Это они обманывают напрямую весь мир. Поскольку идёт не гонение на православие, а в Украине идёт процесс объединения. Но разве может объединиться свет с тьмой? Разве ФСБшный поп может объединиться с чистотой Украинской православной веры?
Мы очищаем Украину от их влияний и их ФСБшных разведок, контрразведок и работающих на Россию. Это не гонение на православие. Это борьба с предателями, с коллаборационизмом и с сепаратизмом.
Об этом сообщает информационный ресурс Духовный фронт Украины.