Благочинный Никополя и района ПЦУ, капеллан Никопольской территориальной обороны игумен Меркурий (Скороход) вместе с верующими организовал первую в Никополе церковь Киевского Патриархата – храм Петра Калнышевского. До этого священнослужитель более восьми лет объединял украинскую общину в России.
О развитии Православной церкви Украины в Никополе, позиции священников Московского Матриархата. А также об отличии украинского православия от русского, – он рассказал в интервью «Общественному».
Отче, Вы до 2016 года служили в России, более 8 лет объединяли там украинское общество, посещали в тюрьме украинских пленников, например Сущенко. Расскажите об этом.
Священнослужители, особенно монахи, выполняют посох, который возлагает на них церковь Христова. С 2009 года Господь благословил мне нести службу в Богородской епархии (Подмосковье – ред.), где духовно окормляли нашу украинскую диаспору, где я совершал богослужение. Это был единственный украинский храм того времени в РФ.
Когда Россия зашла на украинскую землю: сначала в Крым, потом – в Донецкую область, начали появляться узники совести. Такие как, журналист Роман Сущенко, обвиненный в шпионаже. Его посадили в лефортовское СИЗО. Он не хотел исповедоваться священнику Русской Церкви, потому что знал, что они есть КГБисты в рясах. Хотел, чтобы его духовно окормляла украинская церковь. По благословению Владыки Адриана, руководившего епархией, мы по возможности это совершали: поздравляли со всеми праздниками, наведывались в СИЗО, передавали продовольствие, молитвенники.
Как ваши русские верующие восприняли начало войны в 2014 году?
Большое количество прихожан в Богородской епархии осуждали действия Путина. Но сегодня, когда у нас уже полномасштабная война, я не имею никаких связей ни с прихожанами, ни со священнослужителями. Поскольку считаю, что сегодня они своим молчанием изменяют Богу. В РФ существовали украинские библиотеки, школы, национальные культурные центры, а затем это всё было закрыто.
Уничтожено всё: сейчас нет ни одной украинской газеты, конгресс украинцев в России был закрыт, и, в конце концов, они закрыли единственное украинское общество, которое существовало на территории Московской области. При этом почти 10 миллионов проживающих в России украинцев – почему-то сегодня молчат.
Когда вы вернулись, то узнали, что в Никополе нет ни одной украинской церкви Киевского Патриархата. И Вы приобщились к развитию современной ПЦУ.
В 2016 году по благословению Божию я вернулся на родную казацкую Никопольскую землю, где родился и вырос. На самом деле, украинская церковь Киевского Патриархата берёт свое начало в Никополе с 1996 года. Но она находилась в крайне тяжелом положении. Церковь находилась в таком катакомбном состоянии, потому что у нас не было своих помещений: это были приспособленные садики, вагончики и т.д.
Храм ПЦУ в Никополе. Общественное Днепро.
Мой предшественник, благочинный отец Никифор, много потрудился и заложил краеугольный камень для строительства именно украинской церкви в Никополе. Но его постигла тяжелая болезнь. Поэтому пришлось производить кадровые изменения. И по благословению Владыки Симеона меня перевели из России в Никополь. Здесь мы начали вместе с верующими, защитниками задавать вопросы, что в Никополе должен быть первый типичный украинский храм. Не в подвалах, не в вагончиках, а украинская церковь должна властвовать на своей земле.
Сначала вы обустроили храм в обычном доме. А потом уже отстроили храм.
В 2017 году мы получили помещение, которое переоборудовали на часовню. Сейчас уже есть своя поместная национальная украинская церковь и храм в честь наших погибших воинов – в честь Петра Калнышевского. При входе в храм мы сделали дощечки с фотографиями погибших воинов из Никопольского района. Конечно, здесь не все. К сожалению, ребят погибло больше. Каждый день в храме совершаем богослужение за наших воинов. Также при храме действует воскресная школа, волонтерский центр и помещение для священнослужителей.
Дощечки с именами погибших воинов на входе в храм. Общественное Днепро.
В 2018 году община Шевченко по собственной инициативе перешла к ПЦУ. Это первая община в Никопольском районе, перешедшая из Московского Патриархата в Православную Церковь Украины.
Эта община – пример для всего нашего края. В соседнем селе от Шевченко у меня есть приход в честь Петра и Павла, куда я постоянно езжу и совершаю своё пастырское служение. И на Пасху община из Шевченко приехала туда с просьбой, что они также хотят, чтобы в их селе была украинская церковь. Но у них в то время была церковь только Московского Патриархата. Они 95% вышли из этой общины и заняли позицию о том, что хотят иметь своего украинского священника и, соответственно, церковь. Мы по благословению Владыки эту инициативу поддержали. После с. Шевченково к ПЦУ перешла и община с. Мусиевка Никопольского района.
По Вашему мнению, изменился ли украинский верующий за почти год полномасштабной войны?
Да, наши верующие (даже потенциальные) меняют свою позицию в сторону того, что украинская церковь стала душой украинского народа, что украинская церковь сегодня вместе с нашими воинами. Она образует волонтерские хабы, помогает через капелланское служение.
Ни один священник Русского Патриархата из Никополя не пришел, не почтил наших погибших воинов, которых мы отпеваем в храме Петра Калнышевского. Это сегодня не их герои. Позиция русских священников зависит от того, чей танк стоит на соседней улице. Если будет стоять украинский танк, они будут просто молчать и выжидать. А если русский – встречать хлебом-солью. Поэтому Русская Церковь сегодня – раковая опухоль на теле украинского народа. И она уже дала метастазы через 30 лет.
К счастью, сейчас государство прилагает усилия, чтобы юридическим правовым путём устранить из Украины Московский Патриархат и вернуть наши святыни, потому что видит общественный запрос на это.
Вы ездите на фронт с 2016 года. Правите службу военным. Говорят, что атеистов на войне нет. Это миф или, правда?
В окопах и войне атеистов нет. В этом они сами убеждаются. Вчера, ещё те, кто не хотел брать крестика, иконок, имели какие-то сомнения или были скептиками, сегодня они точно знают – Господь с ними. Я каждую пятницу езжу по позициям и освящаю блиндажи. Зачастую важно просто побыть рядом с человеком, послушать, обнять. От этого бойцу уже легче. Капеллан рядом, значит, и Бог рядом.
Как не отчаяться в Боге и церкви на фоне трагедий войны, учитывая деятельность Русской Церкви?
Преподобный Паисий Святогорец когда-то говорил на Афоне такие мудрые слова: “Я давным-давно сошел бы с ума от несправедливости этого земного мира, если бы не знал одно – что последнее слово будет за Богом”. К сожалению, Голгофа 21 века пришла сегодня на нашу украинскую землю. Но без Голгофы нет воскресения. Господь даёт нам такой крест, который мы в силах понести. Не больше, не меньше. Чтобы мы что-то переоценили, научились больше ценить и любить тех, кто рядом с нами. Это испытание научило нас самому главному – быть единственным.
На ваш взгляд, в чем особенность Украинского православия, в отличие от Русского?
Украина всегда фундаментально была Греческой традиции, потому что Крещение Киевской Руси произошло именно благодаря позиции, которую избрал Владимир Великий – вектор на Византию и цивилизованный мир. А Россия, привыкшая всё воровать, избрала быть такой обезьяной Бога – всё извращать. Дух рабства, в котором находится русский народ, он до сих пор не изменился. Но это их путь.
У нас другой путь, нас Бог благословляет другими достижениями. И мы не желаем вмешиваться в их жизнь. Однако просим, чтобы и они дали нам спокойно жить, развиваться и преуспевать на своей Богом данной земле. Возможно, сейчас есть те, кто не верит в нашу победу. Но она обязательно будет за нами, потому что Господь всегда на стороне правды. Если Бог с нами, то кто против нас?
Об этом сообщает информационный ресурс Духовный фронт Украины.