АРК следит за ситуацией с украинскими военнопленными из числа защитников Мариуполя с момента их выхода из руин «Азовстали». Мы не писали об этом, чтобы не навредить каким-либо переговорам, сохраняя надежду на возвращение украинских воинов домой. Однако знакомство с практиками захватчиков в оккупированном Крыму приводило нас на печальные мысли относительно перспектив обмена, а судилище над бойцами «Азова», пограничниками, нацгвардейцами и другими защитниками Мариуполя выглядело, к сожалению, достаточно вероятным. Развитие событий в последние недели подтверждает наши предположения. Поэтому в этой статье доцент Алексей Плотников попытается взглянуть на будущий «суд», опираясь на крымский опыт.
О каком «суде» над Азовцами идет речь?
Известно, что оборона завода «Азовсталь» в Мариуполе была завершена в мае 2022 года, когда по приказу командования защитники сложили оружие. Конкретные договоренности, якобы достигнутые между Украиной, РФ, ООН и Международным комитетом Красного креста остаются неизвестными. По словам украинской власти, существуют определенные обязательства, что украинские защитники будут оставлены живыми и возвращены в Украину в рамках процедур обмена.
За прошедшие более 100 дней из почти 2000 защитников «Азовстали» удалось вернуть 95. Более 50 погибло в печально известной Еленовке. Существуют сообщения о пытках и бесчеловечном обращении с пленными. Недопущение представителей международных организаций к пленникам говорит в пользу достоверности этих сообщений.
Государство-оккупант и его местные коллаборанты явно демонстрируют нежелание возвращать Азовцев в Украину. Напротив, известно о подготовке ими «судебного процесса» над пленными, который называют чуть ли не «международным трибуналом». Но какие «денацификаторы» – таков и «Нюрнберг». Вместо международного трибунала у них может выйти разве что очередной фейк, однако этот фейк грозит украинским воинам реальными репрессиями, ссылками и расправами, которые будет представлены как «смертная казнь» по «приговору суда».
О серьезности ситуации говорит представление Министерством юстиции Украины заявления в Европейский суд по правам человека в порядке Правила 39 регламента ЕСПЧ. В нем, среди прочего, определяется недопустимость использования украинских защитников в любого рода так называемых трибуналах и других показательных судилищах, срежиссированных российскими захватчиками. ЕСПЧ удовлетворил данное заявление немедленно, обязав Россию отказаться от каких-либо действий, которые могли бы нарушить права украинских военнопленных.
Здесь следует сказать, что заявления в порядке Правила 39 Страсбургский суд удовлетворяет только если имеются безоговорочные доказательства серьезного и непоправимого ущерба защищенным Конвенцией правам, который может наступить в ближайшем будущем. Следовательно, не только украинское правительство, но и нейтральный международный институт имеет достаточно убедительные основания считать, что фейковый «процесс» над Азовцами может быть организован в любой момент.
О ничтожности оккупантского «суда»
АРК уже писала о страсти российских оккупационных властей к имитации «правосудия» на оккупированных территориях. Нельзя даже задавать вопрос о том, может ли запланированное судилище считаться «судом». Оно не является судом так же, как «референдум» в Крыму не был референдумом, а Путин не является «демократически избранным президентом».
Если какая-то имитация «трибунала» и состоится, то она будет таким же действом для «внутренней аудитории» агрессора, каким был «парад пленных» в Донецке. Речь идет не о нарушении стандартов судопроизводства, а об очередном случае бесчеловечного и унизительного обращения с военнопленными со стороны оккупантов – на этот раз в форме показательной расправы с разыгрыванием «судебного процесса».
Любой возможный «приговор» подобного суда следует рассматривать как «приговор» в кавычках. Именно так, «приговор» и «Суд ДНР» (в кавычках) высказывается Европейский суд по правам человека по делам иностранных граждан, которые уже были «приговорены» к смертной казни «судом днр». Для ЕСПЧ, как для постороннего независимого наблюдателя, совершенно очевидно, что никакого «днр» и «суда днр» в природе не существует, поэтому он направляет свои требования непосредственно к нарушителю – российской федерации. Последняя, конечно, эти требования игнорирует.
В такой ситуации ЕСПЧ может лишь зафиксировать факт нарушения россией ее обязательств по правам человека, что сделает невозможным для государств-членов Совета Европы принятие российской версии событий по политическим соображениям. Однако кроме недавних «судов» в Донецке источником «вдохновения» для организаторов возможного судилища над Азовцами могут стать оформленные в виде «судебных процессов» политические расправы в Крыму.
Крымские процессы: хроника зачистки «неправильных» крымчан
Как «известно каждому оккупанту», фейковый «народ Крыма» якобы поддержал покушение на аннексию Крыма. Правда, народы, имеющие действительно право называться «народами Крыма» – коренные крымские татары, караимы и крымчаки, выступили резко против оккупации полуострова. Неудивительно, что первый и сильнейший удар захватчиков пришелся именно по ним. Убийства, пытки, насильственные исчезновения, незаконные обыски, лишение имущества, недопущение в Крым лидеров коренных народов – все эти методы были в арсенале российских карателей. Одним из основных таких методов стала имитация «судебных процессов», направленных против коренных народов Крыма, замаскированных под «борьбу с терроризмом и экстремизмом». Напомним основные из них.
Группа «уголовных дел» была сфабрикована против лидеров Меджлиса крымскотатарского народа, в частности против Мустафы Джемилева, Рафата. Чубарова, Эльми Умерова. Шесть человек «приговорены» по так называемому «Делу 26 февраля» к заключению на срок от 3,5 до 4,5 лет. После того, как «суд» оккупантов объявил Меджлис «экстремистской организацией» и «запретил его деятельность» в 2016 году, на лиц, связанных с ним, обрушилась волна репрессий.
Так, в 2018 году была задержана группа гражданских активистов движения «Крымская солидарность» во главе с журналистом Сервером Мустафаевым. Их обвинили в создании «террористической организации» и «подготовке силового захвата власти» и «осудили» на сроки от 13 до 19 лет. В сентябре 2021 года, после первого саммита Крымской платформы, в Крыму была похищена группа крымских татар, среди которых был член Меджлиса Нариман Джелял. Их обвиняют в «подготовке диверсий», оглашение «приговора» ожидается 21 сентября. Ряд других лиц, в частности делегата Курултая Асана Эгиза и водителя Мустафы Джемилева Ахтема Мустафаева похищали и подвергали пыткам, чтобы получить «признание» в противоправной деятельности.
С 2015 года оккупационные «власти» преследуют крымских татар по религиозному признаку, что вылилось в группы дел, известных как «дело крымских мусульман» и «Дело Хизб-ут-Тахрир». По таким обвинениям задержаны более 60 человек, причем есть сообщения, что к задержанным применялись пытки, имитация казни, жестокое обращение и содержание в бесчеловечных условиях.
Под удар «правосудия» оккупантов попали и другие граждане Украины, «виновные» в несогласии с оккупацией. Самое известное из таких дел – дело «крымских террористов» Олега Сенцова, Александра Кольченко, Геннадия Афанасьева, Алексея Чирния, которых «осудили» якобы за «подготовку террористических актов». Схожим является дело «крымских саботажников» Евгения Панова, Редвана Сулейманова, Дмитрия Штибликова, Глеба Шаблия, Владимира Дудки и других, которых обвинили в «подготовке актов саботажа против инфраструктуры Крыма». Дела этих лиц фабриковались по единому сценарию: похищение, пытки, физическое и психологическое давление, принуждение к «признанию вины» и показательное «осуждение». Менялись лишь детали, например те, кто под давлением, угрозами и пытками соглашался «сотрудничать со следствием», получали более мягкое «наказание».
Для того чтобы попасть в жернова оккупационного «правосудия», не обязательно даже выражать несогласие с оккупацией, достаточно просто принадлежать к группе, которую российские власти считают «нежелательной». Так, в 2021–2022 годах репрессии коснулись церкви «Свидетелей Иеговы»: было задержано более десяти человек, а другие были подвергнуты разного рода ограничениям. Имеются сообщения о пытках и бесчеловечном обращении с задержанными и их переводе в места заключения на территории россии.
Наиболее похоже на преследование защитников «Азовстали» по крымским делам дело участников батальона имени Номана. Челебиджихана – добровольческого формирования, которое, по имеющимся сообщениям, участвовало в так называемой «блокаде Крыма» в 2016 году. Между 2018 и 2021 годами российские оккупационные структуры в Крыму задержали и осудили по меньшей мере шесть человек по обвинениям в связи с батальоном, который с точки зрения оккупантов является «незаконным вооруженным формированием». По имеющейся информации, часть задержанных не имела никакого отношения к батальону, а для получения «признаний» применялись пытки.
Общее и различное в крымских делах и преследовании Азовцев
Главное, что объединяет эти «процессы» – их политический характер. Ни о каком правосудии, ни в оккупированном Крыму, ни в оккупированном Донецке говорить не приходится. Имеет место инсценировка «суда» в пропагандистских целях, а также с целью запугивания представителей определенных групп. В Крыму это были граждане несогласные с оккупацией, представители коренных народов и неудобных для оккупантов религиозных групп. В деле Азовцев целевая аудитория – это российское общество как зритель и потребитель пропаганды, жители оккупированных территорий, которых перспектива «суда» агрессора должна испугать.
Возможно, агрессором подразумевается также влияние на международное сообщество, которому подается искаженная информация об «осуждении» украинских «преступников». В любом случае, здесь нет смысла обсуждать вопрос «правосудия», потому что правосудие как осуществление справедливости через специально уполномоченный компетентный государственный орган тут не может иметь места априори.
Вторая общая черта – стремление режиссеров этого спектакля обязательно получить «признание» от «подсудимых». Для этого в ход идут все инструменты давления – от обещаний «смягчить режим удержания» до пыток и угроз убийством. Учитывая предыдущую историю «правосудия» по крымским делам и имеющуюся информацию о пытках пленных Азовцев, ни одним из таких «признаний» нельзя верить.
Специфика состоит в том, что «суд днр», как уже было сказано выше, никаким судом не является. Относительно Азовцев проходит имитация «суда» организованной преступной группой, которая по определению не может создавать никаких судов, поскольку созданные ею «органы» не обладают качествами законности и компетентности. Соответственно, какие-либо репрессивные действия в отношении украинских пленных следует рассматривать не как проявление кривого, но правосудия, а именно как деятельность незаконной преступной группировки, подвергающей запрещенному обращению лиц, находящихся в её власти.
Основное, ключевое расхождение в статусе «подсудимых». В Крыму речь шла о гражданских лицах, а в Донецке и Мариуполе речь идет о военнопленных. Помимо права прав человека, военнопленные защищены также международным гуманитарным правом. Их невозможно судить за факт участия в боевых действиях, а попытка «осудить» их сама по себе является военным преступлением, предусмотренным статьей 8(2) Римского статута Международного уголовного суда – умышленным лишением военнопленного или иного охраняемого лица права на справедливое и нормальное судопроизводство. Поэтому судьи донецких террористов являются военными преступниками, которые должны нести ответственность как по уголовному праву Украины, так и по международному уголовному праву.
Очевидно, что оккупанты не согласятся следовать требованиям международного уголовного права и права прав человека, а международное правосудие действительно не имеет действенных силовых инструментов для привлечения виновных к ответственности. И сейчас освобождение крымских заключенных и пленных украинских защитников зависит от Вооруженных сил Украины, поскольку их победа станет залогом победы международного права.
Об этом сообщает информационный ресурс: Ассоциация реинтеграции Крыма