В Ивано-Франковской области священники совместно с верующими Православной церкви Украины собирают гуманитарную помощь для бойцов, жителей деоккупированных территорий. Делают это с первых дней полномасштабной русско-украинской войны. Также в церквях ищут убежища для переселенцев. О помощи церкви во время войны, работе капелланов на передовой и почему московской церкви не должно быть в Украине — в интервью Общественному с канцлером Ивано-Франковско-Галицкой епархии ПЦУ Иваном Лапкой.
Отец Иван Лапка 19 лет является пастырем. В настоящее время служит на приходе святого архистратига Михаила в Ивано-Франковске. С начала войны, говорит, прихожане объединились для помощи.
Люди приносили для воинов всё, что могли
В епархии были разные направления помощи: одни занимались волонтерством. В этом вопросе очень хорошо работали Снятынский и Богородчанский деканаты. Они отправляли по несколько автобусов, набитых гуманитарной помощью. Люди ничего не жалели. Давали всё. Это в основном по сёлам.
В городах мы делали несколько по-другому. Вместе с волонтером Богданом, с которым ещё в 2014 году совместно шили спальные мешки для солдат, шили «разгрузки». Верующие пожертвовали 80 тыс. грн. За них сшили 600 разгрузок для дополнительного хранения магазинов для оружия. Для этого сотрудничали со швеями предприятия Украинского общества глухих на Ребете. Впоследствии начали шить чехлы для бронежилетов, куда ставят пластину.
Также к нам обращалась местная терроборона. Например, у них не в чем было хранить магазины для оружия. Они нам дали образец. Мы сшили им по стандарту и отдали. Но прежде всего, пытались обеспечить тех, кто на передовой.
Один из грузов гуманитарной помощи из Румынии. Фото: Facebook/Свято-Троицкий собор.
В первые дни войны ещё собирали деньги на кровоостанавливающие средства, жгуты. Помню, мы поехали с нашими прихожанами по аптеках и закупили необходимое. Тогда через облгосадминистрацию передавали на фронт. Также благодарны Румынии за гуманитарную помощь. Это было такое первое сотрудничество с иностранцами с начала полномасштабной войны. Благодаря им мы смогли передать военным медикаменты.
Приют для переселенцев и хлеб для Бучи.
Мы работали с людьми, которые приехали с «горячих» точек страны, потому что они сразу пришли в церковь: кто-то – за помощью, кто-то – за духовной поддержкой. Священники обращались к верующим, и они принимали людей в свои дома. На приходе также собирали одежду и еду. К сожалению, сложно сказать, скольким людям удалось помочь.
Например, 11 человек попросились у монашеской обители в Манявском ските. И Владыка Иоасаф дал благословение сразу принять их: обеспечить питанием, жильём в монастыре.
В монашеской обители приняли переселенцев. Фото: Facebook/Свято-Троицкий собор.
Впоследствии мы стали помогать жителям Киевской области. У нас были муж с женой из Бучи. Он решил возвратиться домой. Когда ехал, мы собрали деньги, загрузили его всем необходимым. Когда спрашивали: «Что больше всего нужно?» Люди из Бучи сказали: «Хлеб». Это было время поста, и у нас был хлеб из парастасов. С кафедрального собора хлеб раздавали в школы для переселенцев, а также для людей в Буче.
Впервые передавали людям в Киевскую помощь со слезами на глазах. Потом ещё трижды отправляли. Покупали картофель – всё, что на рынке продаётся. Позже помогали вместе с обществом Красного Креста.
И мне приятно, что наша церковь может поддержать не только духовно, но материально.
Гуманитарная помощь из Румынии. Фото: Facebook/Свято-Троицкий собор.
Когда уже некоторые люди ехали назад и благодарили, что мы приютили их, что были рядом в такое сложное время, было очень трогательно.
Людям нужно знать, что они не одиноки.
Людям, которые искали убежища на Прикарпатье, нужна была разная помощь. В частности, знать, что они не сами в своей беде.
Были у нас двое детей, приехавших из Бучи. Когда они слышали звук сирены, они сразу бежали в подвал. Хотя семья уехала сразу, как начались обстрелы, но на детей это повлияло. Да и на взрослых. Люди не могли спать. Поэтому мы молились, чтобы они могли заснуть, есть молитва в требнике.
И, конечно, разговор. Надо разговаривать с людьми. К вере ещё нужно приходить, а с людьми надо разговаривать. Давать совет, чтобы они могли почувствовать себя в комфорте, что они не одиноки здесь. Здесь психологам и священникам нужно работать, чтобы человек адаптировался.
У тех людей, которые приезжают, у них порой ничего нет. Люди вспоминают, особенно харьковчане, говорят, как они любили свой город.
Я иногда смотрю на наш Ивано-Франковск и думаю, как его люблю. А люди жили в городах, в которых прошла их молодость или, может, там встретили свою старость. И их дома, улицы разрушены. Должны их поддерживать.
Служение капеллана – спасать жизнь и души.
Капелланы нашей епархии в начале войны занимались волонтерством. Ездили к востоку страны. Это наши военные капелланы: Анатолий Холивчук, Иван Креховецкий, Федор Мороз и Николай Мороз. Они поддерживают связь с частями. Едут на передовую с машиной, заполненной продуктами. Перед этим они спрашивают бойцов: «Что нужно?» Там, например, бронежилеты. Ищут деньги. В основном жертвуют люди. Тогда закупают необходимое.
Один из капелланов отец Федор Мороз. Фото: Facebook/Федор Мороз.
Служение капеллана – спасать человеческие жизни. На фронте отцы могут находиться по месяцу и больше. Кого-то надо исповедовать, с кем-то поговорить, направить, поддержать. С молитвой, с верой засевать в сердцах любовь. Капелланы делают ротации, возвращаются, чтобы служить здесь, в своих приходах.
Московская церковь благословляет убийство украинцев.
Люди должны осознать, что русская церковь не может быть в Украине, потому что она против украинского народа. Даже те люди, которые живут там, зазомбированы.
С этой войной всё русское для нормального человека негативно. Даже речь. Может, кто-то не знает языка. Но сейчас, когда слышишь русский, он режет ухо. До 24 февраля такого не было, даже после 2014 года. Но именно сейчас остро реагируем. Мы никому не упрекаем. Но насколько между русским и украинским языками стала пропасть. Особенно после освобождения Ирпеня и Бучи.
Именно это время наиболее благоприятно. Люди могут увидеть, кому церковь служит и кому поклоняется. Вы видели, как они благословляли ракеты, подписанные «С воскресением Христовым»? Разве это христианство? Это сатанизм. Потому что христиане мир несут. Но как поступают захватчики с украинцами? Они заявляют, что мы один народ. Но мы – другого духа. Мы миролюбивый народ. А они постоянно воюют в захватнических войнах: Сирия, Молдова, Грузия.
Хочешь быть патриотом? Ходы в украинскую церковь.
Сколько украинских церквей в России? Да нет. Их там запрещают. Так почему мы должны позволять их у себя? Но люди должны сами хотеть перейти в Православную Церковь Украины. Должны осознать.
Если община решит перейти в ПЦУ, то с такой просьбой может обратиться к Владыке. Священник также может присоединиться. Но если он отказывается, то это его решение. Тогда Владыка принимает общину, и уже подаём на юридическое оформление устава общины.
Однако не всегда между людьми есть взаимопонимание. Одни люди за переход, другие против. Поэтому часто бывают имущественные споры.
Знаю, что в Ивано-Франковске на Довженко приход Московского патриархата хотел перейти в ПЦУ, а потом дал заднюю. И эта ситуация непонятна.
Если посмотреть, то у нас, в селе Конюшки, есть церковь Московского патриархата. Там всегда жили украинцы, но священник так поработал, что настроил людей друг против друга. И люди не желают переходить в другую церковь. В Верховине в горах несколько приходов московских. Люди говорят: А что? Священник хорошо служит, Кирилла не вспоминает». Но люди этого не осознают, что эта церковь благословляет убивать наших детей.
Не можешь патроны носить, то хотя бы не иди в церковь, благословляющую патроны для смерти наших воинов. Такие люди, которые там остаются, наверное, ещё не доросли до этого.
И я говорю: «Хотя так Украине помогите – не будьте против перехода». Как мы можем говорить: «Я – патриот!» Если вы в своей вере не патриот? Как вы любите свою страну?
Чтобы простить, нужно время.
После каждой литургии мы молимся за врагов словами Моисея: «…Восстань на помощь нам и подай воинству нашему с Именем Твоим победить. Погуби намерения и неправедные осмеления тех, кто идёт на нас войной.
Наш народ не мстительный, но после Бучи, Ирпеня и других городов прощения не может быть. Даже из воспоминаний людей, переживших Вторую мировую, немцы такими не были как россияне. Их не сдерживает речь, потому что они убивают и русскоязычных.
Поэтому, чтобы простить, должно пройти время…. Потому что время может только полечить. Я скажу как священник, где в глубине души хотел бы найти прощение. В молитве Отче наш должны прощать виновникам нашим. Но это очень тяжело, вспоминая детей, людей, которые потеряли родителей, родственников.
Война показывает, кем мы являемся.
Люди объединились во время войны. Хотя где-то привыкаем и к сирене, и ко всему. Но смерть напоминает, что гибнут наши защитники, наши люди. Война продолжается.
Недавно были похороны в селе Дубовцы Ивано-Франковского района. Хоронили защитника Игоря Легиня. Похороны с почестями. И эта смерть объединила в молитве греко-католическую общину и православную. И каждый месяц 13 числа мы вместе служим молебен за живых и убиенных. Это говорит о нашей любви, что наши воины, все погибшие — в наших сердцах. Они отдали свою жизнь за нас, за страну.
Об этом сообщает информационный ресурс Духовный фронт Украины.