Служба безопасности Украина провела обыски в помещениях Украинской православной церкви Московского патриархата. Было проверено более 350 церковных построек и 850 человек. Более 50 человек прошли углубленные контрразведывательные опросы. Некоторые из них предоставили паспорта и военные билеты СССР, не имели оригиналов документов, а только их копии, или имели паспорта граждан Украины с признаками подделки или повреждения. Больше о деятельности УПЦ МП и ее возможной дальнейшей судьбе в эфире радио “Культура” рассказали священник Православной церкви Украины, ректор Открытого Православного Университета Святой Софии-Премудрости Георгий Коваленко и председатель подкомитета по культурной политике Комитета Верховной Рады Украины по вопросам гуманитарной и информационной политики Княжицкий.
Как изменялась риторика УПЦ МП
Георгий Коваленко: Гибридное сосуществование украинских патриотов и любителей русского мира на самом деле в Московском патриархате было с 90-х. Блаженнейшему митрополиту Владимиру удавалось балансировать, потому что тогда не было войны, и у нас была идея, что мы можем эволюционно избавиться от всего советского, совкового. Но начало войны показало, что это невозможно. Более того, церковь, как и общества, наш политический класс, экономическое и информационное пространство нуждается в очищении. Надеемся, что это очищение с помощью Службы безопасности Украины будет продолжаться и в Украинской православной церкви, которая якобы не Московского патриархата. Но только на наших территориях. На оккупированных территориях те люди, которые составляют часть этой церкви, являются Московским патриархатом. Даже без приставки УПЦ.
При митрополите Владимире это была украинская церковь. Мы граждане Украины. Мы верны украинской церкви. Были и остаёмся. И мы делали всё как граждане и христиане, занимавшиеся религиозным просвещением. В Украине это должно быть на украинском языке. Это был диалог с украинским обществом. Конечно, мы присутствовали во время революции на Майдане. Мы старались говорить христианские евангельские вещи в нашем общественно-политическом контексте.
Но так же Московский патриархат, частью которого была и пока остаётся Украинская православная церковь, — это структура, созданная ещё при Сталине, которая проникнута НКВД, КГБ и другими разведочными вещами. Эти метастазы ещё с советских времен. Есть те, кто продолжал сотрудничать. Было и молодое поколение. Мы пришли в церковь в конце 80-90-х, и не видели этих советских хитросплетений. Мы уже были людьми без страха, делали то, что хотели, и Блаженнейший давал нам такую возможность.
Так что, с одной стороны, глава церкви даёт возможность, а с другой — он не контролирует всё. В этой церкви остались митрополиты, которые в составе первой Верховной Рады голосовали против Независимости. И это старейшие члены Синода, до сих пор сидящие в Лавре.
Сейчас ту же церковь возглавляет человек, который первым отрекся от своей подписи под просьбой об автокефалии в Москву. Эти люди воспитывают себе подобных, ставят приближенных к ним людей носить за собой посох, водителями или поварами. А теперь эти люди становятся епископами. И огромный вопрос к мировоззрению этих людей.
С другой стороны, стало очевидно, что со времен начала войны 2014 Московский патриархат — потенциальная коллаборационная структура. Но теперь случаи коллаборации стали реальными. Кроме того, связи с Москвой появляются уже специальными службами. Со стороны Москвы это всегда мягкая сила, через которую можно продвигать нарративы, контролировать даже политический класс, контролировать через духовные практики или связи духовенства с политиками или бизнесменами. То есть Московский патриархат изначально создавался как структура, которая будет фактически контролировать верующих внутри страны и наружу заниматься внешней разведкой.
Наше государство смотрит на церковь как на религиозное сообщество. Оно априори не было заточено на то, чтобы обнаруживать агентов, разведчиков, корректировщиков огня, пропагандистов или других элементов. Элементов, которые под видом всего религиозного, сознательно или по принуждению служат другому государству, его разведке, или бессознательно их сознание проникнуто, которые отрицают право Украины на существование, отрицают украинский народ как отдельный народ, враждебно относятся к представителям других конфессий и религий. Это всё культивировалось годами. И к 2014 году это как-то сосуществовало.
С 2014 года при смене руководства церкви мы увидели, как мне кажется, неадекватное поведение руководителей, заявления, которые воспринимаются очень негативно обществом, была утрачена коммуникация с обществом и сделаны шаги и заявления, которые можно охарактеризовать теперь уже как недружественные в отношении Украины, и украинского общества.
О заявлении спикера Путина относительно того, что в Украине “нападают на Русскую православную церковь”.
Георгий Коваленко: Наш враг никогда не скрывал, чтобы Московский патриархат – это их сфера и их церковь. Но украинская православная церковь Московского патриархата особенно в последнее время всячески говорит, что она уже не Московский патриархат. Но спросите любого православного иерарха в мире, какая это церковь, и он говорит, что это Русская православная церковь.
Когда Москва оккупирует наши территории, целые епархии переходят в подчинение непосредственно Патриарху Московскому, при этом от Синода и Митрополита в Киеве, от которого отбирают сотни, если не тысячи приходов в Крыму, Донецкой и Луганской областях, мы не слышим никакого заявления.
Более того, есть примеры реальной коллаборации, когда епископ благословлял руководителей Харьковской оккупационной администрации, а затем бежал в Россию. И говорят, что временно на его место назначили кого-то. Также мы видели как минимум трёх священнослужителей в Кремле из Луганской и Запорожской областей и Херсона. Мы не слышим осуждений, хотя этой церкви даже давали возможность применить свои каноны. Это тоже вопрос к тому, какова церковь и её цель. Переждать, выжить при любых обстоятельствах, иметь дело с любой властью? Чему тогда эти люди учат наш народ? Принять всякого царя, всякую власть? Не сражаться за собственную независимость? Переходить на службу оккупантов?
Действительно, в Украинской православной церкви есть священники-патриоты, требующие от своего руководства чётко определиться и артикулировать позицию. Ибо на сегодняшний день приходится “выдавливать” по капле эту позицию и по шагу якобы даже по принуждению эта структура движется в сторону патриотической и христианской позиции, а не сервильной, которая будет с любой властью иметь дело, чтобы их не трогали и оставляли на своих местах.
О запрете деятельности РПЦ на территории Украины
Николай Княжицкий: В законопроекте № 8221 устанавливается запрет деятельности на территории Украины Русской православной церкви, религиозных организаций (объединений), которые непосредственно или как составные части другой религиозной организации (объединения) входят в структуру или являются частью РПЦ. А также религиозных центров (управления), входящих в состав либо признающих (декларирующих) в хоть какой форме подчиненность в канонических, организационных и остальных вопросах российской православной церкви.
Закон предусматривает, что все сделки, связанные с использованием имущества (аренды, найма, лизинга и т.п.), срок действия которых не истёк, заключены между резидентами Украины с соответствующей запрещенной иностранной религиозной организацией, а также с юридическими лицами, собственником, участником, акционером которых она есть, прекращаются досрочно.
Кроме того, устанавливаются особенности наименования религиозных организаций, в частности возможность религиозной организации использовать в своем названии, как полном, так и сокращенном, или наименовании слово “православный” или “православная” в падежах исключительно в случае, если эта религиозная организация в канонических и организационных вопросах подчинена Православной церкви Украины.
Этот закон отвечает юридическим нормам, и что самое главное — церковным каноническим нормам, регулирующим церковную и религиозную жизнь.
Насколько быстро будет принят этот закон, зависит от политической воли большинства. Мы над ним очень долго работали, и верю, что он будет быстро принят.
Православная та церковь, которая имеет Томос и является частью всемирного православия. В Украине Томос имеет только православная церковь Украины. Она – Украинская православная церковь. Других украинских православных церквей в Украине нет. Есть церковь, связанная с церковью Московского Патриархата. Она, по сути, является частью Русской церкви.
Очевидно, что в этой церкви есть разные священники. Есть предатели, задерживающие СБУ, патриоты Украины, и никто не запрещает им канонически служить в Православной церкви Украины или в других церквях, поскольку в Украине как в демократической стране никто этого особо регулировать не собирается.
Что касается самой Русской православной церкви, то, по большому счету, она является террористической организацией. На её Главу Гундяева (Патриарха Кирилла) наложены санкции не только в Украине, но и во многих европейских странах. И фактически сам суд признал, что она не религиозная организация, а государственная организация страны-агрессора.
О переходе священников УПЦ МП к ПЦУ и политику государства по религиозной деятельности
Георгий Коваленко: Объятия Православной церкви Украины открыты. Но нужно смотреть, кого принимать и что этот человек проповедует.
В то же время, это огромный вопрос, как проводить люстрацию в церкви. Мы живём в обществе, где свобода совести уважается. И человек может верить во что-либо, даже в Московского Патриарха. Это её право, предоставляемое законом.
С другой стороны, государство должно ограничить влияние идеологии “русского мира” и нарративов, которые разрушают украинскую государственность или угрожают её безопасности.
Поэтому я думаю, что государство должно ограничить определенным образом какие-то юридические права. Государство не может запретить религиозную деятельность. У нас в стране не нужно иметь разрешение на то, чтобы молиться, в том числе публично. То есть, украинское законодательство не запрещает людям собраться и молиться кому-либо. Не считая того, правительство имеет определенные дела с каждой религиозной организацией либо представителем той, либо другой религии. Поэтому это вопрос, каким образом ограничить возможность этих людей владеть
имуществом, украинскими достопримечательностями, представлять религию в межгосударственно-церковных отношениях, быть приглашенными на событие, участвовать в экспертных советах, осуществлять деятельность в государственных больницах, в армии и т.д. Существует множество вещей, которые действительно могут быть ограничены и действовать как санкции. Что касается всего остального, то это вопрос украинского общества и просветительской деятельности.
Украина, украинский народ и Вооруженные силы Украины не стремятся уничтожить всех россиян или Россию. Это у них такая цель — уничтожить Украину и украинцев. Также у нас нет цели, уничтожать Русскую православную церковь или её верующих. Но если мы выстоим, а мы верим в свою победу и в победу добра, потому что мы защищаем добро и право быть разными, то у этих людей не будет возможности уничтожать украинское, в частности, украинскую церковь. И благодаря Вооруженным силам Украины, украинскому обществу, Службе безопасности Украины, этот Московский Патриархат постепенно, но уверенно превратится в Украинскую православную церковь.
А кто очень захочет быть в Русской православной церкви, возможно, какая-то маргинальная структура, такую возможность, я думаю, украинское общество обеспечит как право на свободу совести. Ибо они уже будут тогда не агрессивными, не такими опасными и воинственными, каковы они сейчас. То есть, наша задача их перевоспитать и разоружить, чтобы они не мешали нам мирно молиться, развивать нашу страну, наше общество и воспитывать своих детей.
Об этом сообщает информационный ресурс Духовный фронт Украины.