В этой статье протодиакон Дмитрий Самойленко рассказывает о глубинном богословии и историческом значении праздника Рождества Христова. Автор анализирует теологическое значение рождения Иисуса Христа для человечества как акт спасения человека. Он описывает, как именно фигура младенца в этой истории соединила Божественное могущество и человеческую уязвимость, став образцом для подражания.
Просматривая в семейном кругу праздничные киноленты, мы с вами видим на экране яркие картинки празднования Рождества и Нового Года. Именно в таком порядке, да-да. И это ещё недавно нам было странным, потому что “как это так, наоборот, должно быть”. А задумываться над этим нам и не приходилось, потому что многие годы мы были жертвами оккупационной пропаганды. У нас пытались украсть Рождество. И это делал не сказочный вор Гринч, а живые люди, которые были рядом с нами.
В Рождественском каноне, который мы слушали вчера на всенощной, есть следующие строки: Христос рождается, славьте! Пойте Господу, вся земля, и радостно пойте, люди!».
В этот момент ждали тысячелетиями. Ученые того времени вычисляли этот день, чтобы иметь возможность присутствовать при рождении новой эпохи.
Воплощение Спасителя есть наибольшая радость, которую могли себе вообразить люди, потому что у них тогда не было другой надежды на духовные изменения. Это мы с вами уже счастливы в понимании Евангелия, у нас есть вектор движения, и мы знаем о цели. А до рождения Христа этого не было.
Давайте представим себя людьми того времени до рождения Спасителя. Вот у нас нет Евангелия. Нет нагорной проповеди, нет страданий Христовых, нет Искупительной Жертвы, нет воскресения, нет апостольских проповедей, и, как следствие, нет Христовой Церкви. То есть, нет нас самих. Мы не существуем. Можно закрыть глаза и представить себе, что сейчас здесь пусто. Не играют наши дети на кафедре посреди храма, не пришла сегодня эта дама в милой шапке с большим помпоном, не бережет молитвенный покой в храме наш часто невидимый охранник, и не стоит где-то позади усталый военный, от которого пахнет порохом и корицей из кафе. Из хора не раздаётся голос нашего маэстро, и не слышим мы ангельское соло Оксаны Владимировны. На амвоне нет проповедников, и не приходит загадочный бородатый Павел с лестницей под мышкой, и не рождает музыку наших колоколов.
Этого всего нет. Мне, например, становится жутко.
И вот нас пытались лишить этого фундамента, этого жизнеутверждающего праздника. Мол, не существовало никогда этого вашего Младенца, это всё сказки. Вот вам языческий дух холодной смерти, которого звали Корочун, нуждавшийся даже в человеческих жертвах, мы его одели в красный халат, украсили опционально красным или синим носом и перегаром, и вот теперь он ваш зимний символ счастья. Радуйтесь и жуйте оливье, и включайте первую кнопку телевизора. Становится вдвое жутче, потому что надежды нет.
А надежду нам принёс Рожденный Младенец.
Рождество – это надежда на будущее спасение, да, это маленький детёныш, который был вынужден вместе с родителями бежать в чужую страну, чтобы уцелеть физически. Давайте подробнее посмотрим на классическое изображение событий Рождества в иконографии, вот эта праздничная икона у нас на центральном аналое, посреди храма. Младенца окружают ангелы, чабаны, волхвы, домашние животные. Однако это всё не рассказ о величии Божьем. Напротив, это история сочетания уязвимости и одновременно всемогущества, воплотившегося в личности Иисуса Христа. Мы словно находим забытую комнату в лабиринтах сознания, и чувствуем величие зарождающегося в наших сердцах, и момент исполнения мистики. Именно это удивительное сочетание всемогущества и уязвимости делает христианство таким человечным. Сквозь сюжеты страданий и радости в Евангелии мы видим, что всемогущество приходит к нам в образе уязвимости розовощёкого младенца.
Рождество – это радость. Рождение ребенка всегда радость для родителей и родственников, а здесь для всех нас тем более, потому что родился и Ребенок, благодаря которому мы имеем смысл существования.
Рождество – это яркий указатель Вифлеемской Звезды, по которому мы все, как волхвы, направляемся каждый своим путём к Рождеству Христа.
Рождество – это тихий семейный уют праздничных нарядов и украшений, звон колокольчиков на ёлке, теплое какао и объятия родных.
Рождество – это огромный слой музыки. Это Бах, Гендель и Мендельсон. Это Николай Лысенко и Николай Леонтович, Мирослав Скорик и Иван Небесный. Рождество в задумчивом джазе и безудержных мажорных современных рок-постановках и металл-операх.
Рождество – это наши бессмертные колядки, в которых мы вместе сопереживаем Рождённому Младенцу, без зависимости, в какой части Украины мы живём. Бойкы и лемкы, гуцулы и галичане, днепряне и одесситы подарили нам свои интерпретации Вифлеемских событий, каждый со своими мелизмами региональных диалектов, создав просто феноменальный слой проповеди в народной музыке.
Рождество приходит к нам с Эбенезером Скруджем и мистером Феззивигом у Чарльза Диккенса. Рождество дарит нам сказочный волшебный мир Ганса Кристиана Андерсена и Сельмы Лагерльоф.
Рождественские события изменили человеческую историю, заложив новую культуру человечности с главными ценностями милосердия и прощения. Главными идеями стало уважение по душе каждого, независимо от его или её статуса или вида; проявление величия через простоту и уязвимость, и одновременно не отрицая Божественное могущество.
Мы счастливые люди. У нас есть яркая Звезда, которая освещает нашу дорогу к Новорожденному Спасителю. Давайте прокладывать этот непростой путь с радостью, и обязательно улыбаясь. Ибо у нас есть маленькая Новорожденная Надежда Младенец Христос.
Христос родился!
Протодиакон ПЦУ Дмитрий Самойленко.
Об этом сообщает информационный ресурс Духовный фронт Украины.