Реалии сегодняшнего дня демонстрируют, что российская православная церковь становится полноценной движущей силой кремлевского вторжения в Украину. Казалось бы, довольно дико звучит участие святых отцов в кровавых делах. Однако российская история ставит этот факт под вопрос, сообщает Национальная академия СБУ, передает Укринформ.
Религиозный фактор занимал одно из важнейших мест при распространении московского влияния на Балканы. В частности, речь идет о распространении религиозной литературы из Московии на территорию Сербии и Болгарии. Именно этим было предопределено утверждение в этих странах русского церковного языка в качестве литературного и официального. При этом до XVIII ст. именно в Болгарии создавался основной массив литературных источников на старославянском языке, которые распространялись на территорию Сербии, Валахии, а также русских княжеств. Благодаря болгарам в этих странах не терялся исторически сложившийся национальный язык и традиции, а также формировались национальные языки. Следовательно, Москва видела в Болгарии конкурента в распространении влияния на Балканы, а потому, помня еще и об опыте существования болгарской и сербской канонических митрополий раньше московской, стремилась ее нейтрализовать. Распространение же на территорию Балкан сферы русского языка, в сущности означало и навязывание изменений в национальном самосознании этих народов, поскольку, как уже отмечалось выше, в языке совокупно отражаются все особенности национального кода соответствующего этноса. Поэтому в этом случае можно утверждать о планомерном искоренении московитами национальной идентичности сербов и болгар и привитии им психологических, нравственных, культурных и других установок, сформировавшихся в московской среде. Целью такой деятельности было создание предпосылок для дальнейшего беспрепятственного деструктивного влияния на население Балканского полуострова с тем, чтобы оно, по более позднему выражению Екатерины II, «ненавязчиво обрусело» и не оказывало сопротивления тогда, когда экспансия московского царя достигнет своего апогея. Именно так создавались предпосылки для того, чтобы потом заявлять миру свои якобы исторические права на эти территории, называя их «исконно русскими» землями или «сочетанными тесными историческими связями с Россией».
Особенно важное значение среди векторов экспансионистской политики московских царей занимали сербы, учитывая их национальные особенности и непреклонность к покорению колонизаторам. Так, в частности, царь Алексей Михайлович в середине XVII ст. предоставлял сербским церквям грамоты с разрешением отправлять в Московию лиц духовного сана для сбора подаяния, получения субсидий, церковной утвари и религиозной литературы. Среди претендентов на получение таких грамот было и высшее духовенство Сербии, часто таким образом оставалось на церковной службе в московском царстве. С течением времени количество религиозных переселенцев из Сербии значительно увеличивалось. В ответ на это царист ввел ограничения по периодичности визитов в московское царство представителей монастырей, не получивших соответствующих царских грамот. Более жестким стал и контроль за соблюдением предусмотренных в грамотах сроков таких визитов. Завербовать лиц, занимавших высшие духовные сани в сербской церкви, Москве было выгодно, поскольку через них можно было оказывать влияние на местную паству с целью формирования у ее представителей системы приверженных политическому курсу московского царя взглядов. В сущности, это был один из первых шагов к ассимиляции народов Балкан.
Визиты же низшего духовенства и рядовых верующих Сербии были для царя не столь выгодны, ведь последние могли вступать в контакт с местным населением, которое не всегда бы доносило до них выгодные высшему московскому руководству позиции. Не менее потенциально опасным для царизма был и обратный обмен информацией, что могло повлечь за собой развитие протестных настроений у русского населения со всеми возможными невыгодными последствиями. Поэтому под разными формальными предлогами допуск таких лиц на территорию московского царства ограничивался. Не легитимность самой природы властного режима московского царства и средств его деятельности держалась на всестороннем подавлении проявления альтернативных официальным государственным идеологии позиций, что также утверждалось как неотъемлемый элемент последней. Будучи вполне осознанными незаконности своей деятельности, московские цари усердно обеспечивали ее псевдолегитимацию всеми возможными средствами. Практически в неизменном виде этот принцип потом унаследовали и русская империя, и советская Россия, и современная РФ.
Согласно решениям собора 1654 г. в православные храмы Сербии и другие балканские страны из Москвы систематически стали поставляться печатные книги для богослужений. Значительное количество книг вывозилось также во время приватных визитов русских священнослужителей и представителей паствы в Сербию. Распространялась эта литература и столичными купцами на сербских рынках. Все эти издания были написаны на церковнославянском и русском языках, которые использовались в богослужениях. Несмотря на общие ограничения, на визиты московского населения в Сербию, о которых говорилось выше, такие поездки властями негласно поощрялись. Удобство для царизма в этом было несомненным, ведь под видом выполнения решения церковного собора 1654 г. можно было совершенно беспрепятственно осуществлять культурную экспансию на сербской территории.
Культура, как известно, неразрывно связана с самобытностью этноса, его существованием как уединенного сообщества. Поэтому сужение сферы ее применения или даже уничтожение неизбежно приведет к ассимиляции того или иного этноса. Вместе с распространением русского языка в сербском употреблении распространялись и образцы русского искусства – иконописи, украшения книг и т. п. Это, соответственно, вытесняло из оборота произведения местных мастеров аналогичного профиля, что и тормозило развитие сербской культуры. При таких условиях сербский литературный язык еще не был и не мог быть создан, существовал только разговорный язык в народном употреблении. В таких условиях русский язык почти до конца XVIII в. взяла на себя эту роль. Даже при становлении сербского и болгарского литературных языков в качестве государственных роль русского фактора в поставках в местные храмы богословской литературы не снижалась. Следовательно, на этом этапе религиозная экспансия маскировала, прежде всего, другие направления культурного влияния на население, что было направлено на существенное замедление темпов его развития как самостоятельных этнических общностей. Утвердился ещё один постулат идеологии русского экспансионизма: нивелирование каких-либо проявлений национально-культурного развития населения покоряемых территорий.
Несмотря на все правительственные ограничения, довольно налаженной была и стихийная торговля книгами для богослужений и иконами между русскими и сербскими крестьянами, цель, которой советская историография определяла якобы «для установления культурных связей». Московское правительство, однако, напоказ пыталось всячески препятствовать такой торговле, поскольку она часто использовалась для реализации скрытых целей. На выезд за пределы русских владений торговцам предстояло получить грамоту, где указывалось их количество и цель выезда. Однако известны случаи, когда отдельные лица пытались уехать в компании торговцев иконами под их прикрытием и совсем с другими целями. Так, например, в составе такой группы в 1705 г. состоял дьяк Возгласов, перевозивший письма и дары Константинопольскому патриарху. Торговля иконами всецело находилась в пределах политического курса царя, а потому крестьянам было очень просто с помощью нее скрыть свои реальные намерения. Будучи необразованными, русские крестьяне становились объектами влияния более образованных сербов, благодаря чему у них зарождалось враждебное отношение к самодержавию. Такое развитие событий обусловливало неоднократные царские указы о закрытии границ в разных местностях и изданные помещикам предписания на запрет отпускать своих крестьян в сербские земли. Однако административные меры существенно не влияли на ситуацию, и успех московской пропаганды подрывался распространением среди низших слоев населения правдивых сведений.
Призываем к немедленному запрету РПЦ в Украине.
Об этом сообщает информационный ресурс Духовный фронт Украины.