На страницах сайта “ДиалогТУТ” появилось ответное письмо Виктора Еленского профессору Томасу Бремеру, касающееся критики вывода ДЭСС. В этом письме Виктор Еленский отвечает на замечания Томаса Бремера по анализу религиоведческой экспертизы по УПЦ (в единстве с МП). Читая это письмо, мы получаем мнения Главы ДЭСС по вопросу единства УПЦ с РПЦ и взгляды обеих сторон. Давайте узнаем больше об аргументах, которые были высказаны.
Письмо профессору-эмериту Мюнстерского университета доктору Томасу Бремеру
Уважаемый профессор Томас Бремер!
С некоторым опозданием, но предметно я ознакомился с Вашим анализом «Вывод религиоведческой экспертизы Устава об управлении Украинской Православной Церкви (в единстве с МП, – ред.) на наличие церковно-канонической связи с Московским патриархатом».
Поскольку я имею честь знать Вас лично, считаю Вас другом Украины, ученым, чьи труды хорошо известны исследователям, а также то обстоятельство, что мною был подписан приказ об утверждении анализируемых Вами «Выводов…», хотел бы высказать по этому поводу и некоторые свои соображения.
Прежде всего, мне кажется, что Ваши замечания относительно методологических проблем «Выводов…» исходят из ошибочного представления о целях и характере экспертизы. Экспертиза не призвана определить возможность/невозможность функционирования Украинской Православной Церкви. Так же эксперты не ставили и не могли ставить перед собой задачу формулировать для УПЦ ту или иную форму существования. И уже совершенно точно статус УПЦ в Полноте Православия – «неурегулированный», «полусамостоятельный», находящийся в «серой зоне» и т.п. – не является проблемой для государственного органа, который, согласно Закону, обеспечивает осуществление экспертизы.
То, что должны были исследовать эксперты в рамках этой экспертизы, — наличие/отсутствие связи УПЦ с Русской церковью. Причем речь идёт не о мистической связи, о том единстве в догматах и евхаристическом общении, которыми связаны все Поместные Церкви в недрах единой, святой, соборной, апостольской Церкви, а исключительно связь каноническая. То есть та связь, которая основывается на нормах и правилах церковного устройства.
Вы ошибаетесь, когда считаете, что экспертная группа является государственным органом. Это исследователи религии, обладающие надлежащими компетенциями, академическими званиями и соответствующими научными трудами по предмету экспертизы; и приглашаемых государственным органом по делам религий для анализа той или иной проблемы, институции или явления. Государственный орган по делам религий обеспечил значительное количество экспертиз, каждый раз приобщая к анализу экспертов-специалистов в той или иной сфере религиоведения, которые не являются, как правило, государственными служащими. Естественно, Государственная служба Украины по этнополитике и свободе совести в своей деятельности принимает во внимание выводы, которые приходят привлеченные ею специалисты.
Вы не подвергаете сомнению необходимость экспертизы и справедливо замечаете, что «…в контексте войны, начатой Россией против Украины, возникли сомнения относительно статуса УПЦ, и это вполне можно понять». С начала войны, которую Россия развязала еще в феврале 2014 года, УПЦ (в единстве с МП – ред.) дала достаточно оснований для такого рода сомнений. И относительно своего статуса, и своей позиции. Причём очень специфический пацифизм, в котором обращения прекратить войну адресовались исключительно Киеву, а не Москве. Призывы срывать мобилизацию, отказ чествовать украинских воинов при одновременной легитимации парадов боевиков, освящение российского оружия массового уничтожения и т.п. – все это и многое другое было делом совсем не кучки коллаборантов, а церковной иерархии, священноначалия УПЦ.
Собор УПЦ 27 мая 2022 г., где из церковного Устава вычистили все упоминания о Русской церкви и Московском Патриархате, был весьма одобрительно воспринят обществом и многими обозревателями. В том числе, между прочим, и некоторыми экспертами, которые подготовили обсуждаемую экспертизу. Но довольно быстро энтузиазм угас. Поведение иерархии оставалось неизменным; некоторые её представители прямо заявляли, что принятые Собором изменения «ничего не меняют», главными врагами УПЦ и дальше провозглашалась ПЦУ, а виновной в российском вторжении – украинская власть (правда, как благоразумно подчеркнули в свое время члены Синода УПЦ – предыдущая украинская власть). То есть вопрос о статусе УПЦ выглядел совершенно правомерным. И они возникали не только у общества и государственной власти, но и внутри Церкви. Священники УПЦ обращались и в дальнейшем публично обращаются с вопросами руководства о статусе их Церкви и призывают разорвать её связи с Москвой.
Поэтому, возвращаясь к методологии, эксперты не отрицают право УПЦ существовать в рамках «… ранее не применявшихся правил и процедур, какими бы они ни были с теологической точки зрения». Их, как и верных и священнослужителей УПЦ (в единстве с МП, – ред.), интересует, покидают ли эти рамки и процедуры эту Церковь в составе РПЦ, или первая перестала быть частью последней.
И здесь ещё одна методологическая проблема, по которой я вынужден выразить несогласие с Вами. Вы пишете, что «…религиоведческая экспертиза для государственного учреждения не может брать в основу каноническое право». Но религиоведение как научная дисциплина, изучающая, среди прочего, религиозные институты просто не может не обратиться в своем анализе статуса той или иной экклезиальной единицы к нормам, согласно которым эта единица функционирует в церковной целостности, то есть к каноническому праву. Секулярное государство не руководствуется этими нормами, но, согласитесь, описать характер связи, который существует между двумя религиозными институтами без внутренних установок этих институтов, было бы проблематичным.
Что же касается оценки фактов экспертной группой, то Вы считаете её пристрастной на основании того, что эксперты приводят письмо, где Вселенский Патриарх Варфоломей оценивает статус Митрополита Онуфрия не как канонического Митрополита Киевского, а как находящегося в украинской столице иерарха Русской церкви. Но эксперты не делают из этого никакого другого вывода, кроме того, что Вселенский Патриарх признаёт УПЦ частью РПЦ, юрисдикцию которой над Украиной Константинополь не признаёт. Экспертную группу можно было бы обвинить в предвзятости, некомпетентности и тому, что они не привели альтернативной точки зрения. Однако эксперты честно отметили, что не смогли найти документы, заявления, суждения предстоятелей других Поместных Православных Церквей, которые обнаружили несогласие с позицией Патриарха Варфоломея в этом конкретном вопросе и признали УПЦ (в единстве с МП, – ред.) независимой церковью. Неизвестны такие документы и заявления и мне и, судя по Вашему анализу «Вывод…», также и Вам.
Что же касается «отсутствия в мировом православии единого мнения по поводу получения автокефалии», о котором Вы пишете, то с этим трудно не согласиться. Но к обсуждаемой нами теме это имеет очень косвенное отношение. Ведь УПЦ не провозглашала автокефалии в одностороннем порядке (как это неоднократно бывало в церковной истории), ни получала её от Вселенского Патриархата (как большинство Поместных Церквей), ни получила от кириархальной Церкви (например, Православная Церковь Америки).
Теперь перейдем к действиям, которые, по вашему мнению, недооценили эксперты. Вы признаете, что они не обошли решение Собора 27 мая 2022 года о мироварении и решении открывать приходы за границей, но не считают это признаком независимой церкви. Должен с ними согласиться. Привилегия варки мира признавалась за Киевским Митрополитом в домосковские времена и была подтверждена Поместным собором Русской церкви 1917-1918 годов. Эта привилегия указывает не на независимость, а на особый статус Киевского Митрополита, так или иначе, но все же признаваемого в Русской церкви.
Так же должен согласиться с экспертами по поводу открытия приходов за границей. Это никоим образом не подчеркивает независимость УПЦ: в некоторых местах такое открытие происходит при поддержке Русской церкви и не вызывает никаких возражений со стороны Московского Патриархата, понимающего, что украинцы, спасающиеся от российского нашествия в Европе, просто выкинут из храма российского «батюшку»».
Если же дальше говорить о действиях, то в течение 2023 года, то есть уже после подписания «Вывода…», УПЦ не много сделали для того, чтобы опровергнуть их, то есть «Выводы…», результаты. Взять хотя бы переподчинение Москве епархий Крыма и Донбасса. Так обычно поступает руководство структуры по отношению к своим составляющим. И если иерархия УПЦ считает иначе, то у нее были все возможности об этом заявить. Но она этого не сделала – к глубокому разочарованию, прежде всего своего духовенства и верных.
Теперь о документах, которые могли бы пролить свет на вопрос зависимости/независимости УПЦ от РПЦ. И здесь мне трудно согласиться с Вашим утверждением о нерелевантности в данном случае документов, «…составленных в тот период, когда УПЦ (в единстве с МП – ред.) не заявляла о своей независимости от РПЦ». Во-первых, УПЦ заявляло о своей независимости и до мая 2022 г. На этом основании, в частности, церковное руководство отказывалось и дальше отказывается выполнять Закон № 2662-VIII (2018 год) об изменении названия религиозных организаций, руководящий центр которых расположен в стране – агрессора. Во-вторых, эксперты просто не могли обойти вниманием «Грамоту Алексея II, Божьей милостью Патриарха Московского и всея Руси Митрополиту Киевскому и всея Украины Филарету» от 27.10.1990. Ведь на нее прямо ссылается действующий Устав УПЦ.
При этом наибольшее возражение вызывает у Вас рассмотрение Экспертной группой того статуса, который предоставляют УПЦ документы Русской церкви. Вы справедливо утверждаете, что «…ни один документ РПЦ не может быть доказательством чего-то относительно УПЦ…» и что «полагаться на документы, уставы и другие источники из России и РПЦ крайне проблематичен, поскольку российская организация, таким образом, может влиять на украинские политические и административные решение». Это так, но если, скажем, епископы УПЦ не считают себя членами архиерейского корпуса РПЦ, а последняя настаивает на обратном, почему епископам УПЦ не объявить о том, что они не входят в состав епископата Русской церкви? Что они не считают нормальным, когда организация, в которую они не принадлежат, официально числит их своими функционерами?
Всякое сравнение хромает, но позвольте простой и понятный нам обоим пример. И Вы, и я долгое время были членами Международного научного Совета вполне респектабельного академического религиоведческого журнала, который издавался (и издается) в Москве. И Вы, и я после начала войны, развязанной Россией против Украины, своими письмами сообщили редакцию о выходе из состава упомянутого Совета.
Речь идёт не об убеждении или гражданской позиции, а о логике действий – определенный институт считает вас аффилированным с ним и официально это провозглашает. И если Вы не считаете возможным быть связанным с определенной структурой, то сообщаете об этом и соответствующую организацию, и всех тех, чье мнение для Вас важно. Архиереи УПЦ никогда не обращались в РПЦ с письмами об исключении их из состава епископата, Синода, Межсоборного присутствия, синодальных комиссий и т.п. Несмотря на призывы возмущенной общественности и мольбы собственного духовенства, они так ничего и не сделали для того, чтобы их имена не стояли рядом с настоящими военными преступниками, освящающими оружие массового уничтожения и призывающими выжигать украинцев «Солнцепьоками».
В своём анализе Вы не исключаете, что Вывод религиоведческой экспертизы осуществлен с нарушением украинского законодательства. Но не приводите ни одного из положений этого законодательства, которое было бы нарушено. Экспертиза была назначена в полном соответствии с Законом Украины «О свободе совести и религиозных организациях», а также – в Положение о Государственной службе Украины по этнополитике и свободе совести. И Закон, и Положение предусматривают вовлечение в осуществление Экспертизы представителей религиозных организаций.
ДЭСС пригласила представителя УПЦ для совместной работы, но представитель УПЦ не только отказался от этого участия, но и от предоставления письменных объяснений или каких-либо документов, касающихся дела. Более того, после этого демарша я письменно обратился к Митрополиту Онуфрию делегировать своего представителя для работы над «Выводами…» и/или предоставить необходимые документы, разъяснения, суждения, комментарии, замечания, ремарки, которые Владыка Онуфрий счёл нужным. Но Митрополит Онуфрий в письменном виде отказался это сделать. Хочу обратить Ваше внимание на то, что экспертная группа единогласно поддержала «Выводы…». За это высказались как те члены экспертной группы, отвод которых потребовал представитель УПЦ (в единстве с МП – ред.), так и те, к которым претензии не высказывались.
Обратите внимание, «Выводы…» вызвали бурную реакцию и оживленное обсуждение в церковной и общественной средах. В этом обсуждении было все: и длинные экскурсы в церковную историю, и жаркие дискуссии по особенностям канонического права, и обсуждение личностных качеств членов экспертной группы. Но никто из дискутантов так и не смог убедительно доказать, что УПЦ не является частью Русской церкви. Собственно, не берете на себя ответственность утверждать такое и Вы.
Экспертная группа, наконец, не может ничего навязывать руководству УПЦ. Оно знает, что нужно сделать для того, чтобы перестать быть частью Московского Патриархата; какие именно сигналы ему следует послать обществу, чтобы преодолеть ту подозрительность и накопившиеся на протяжении многих лет сомнения. И об этом им говорит не только государство и общество, но также все большее число своих священнослужителей и мирян. К сожалению, к их призывам священноначалие не прислушивается. Некоторые иерархи предпочитают действовать по принципу “чем хуже, тем лучше” и намеренно усиливает конфронтацию с государством и обществом.
Иерархия упорно отказывается от диалога с гражданским обществом, властями и даже собственными клириками и верующими, пытающимися до них достучаться. Они даже не находят нужного объяснять, почему и зачем они толкают УПЦ на путь, определенный для неё Кремлем. Но это проблема, которую я радостно мог бы с Вами обсудить, выходит за рамки нашей дискуссии вокруг Выводов экспертизы.
Учитывая всё вышеперечисленное, я не вижу фактов, которые были бы обезображены экспертами, события и явления, которые были бы ими извращены, действия и поступки, которые остались бы ими не замеченными. Соответственно, я не нахожу аргументов, позволяющих мне принять выводы Вашего анализа обсуждаемой Экспертизы.
С истинным уважением, Виктор Еленский, Председатель Государственной службы Украины по этнополитике и свободе совести
Об этом сообщает информационный ресурс Духовный фронт Украины.