На заседании Синода филиала Московского патриархата в Украине (самоназвание – УПЦ) от 12 мая было анонсировано «в ближайшее время будет созвано собрание с участием епископов, священников, монахов и мирян… для обсуждения проблем церковной жизни, возникших в результате войны».
На заседании Синода филиала Московского патриархата в Украине (самоназвание – УПЦ) от 12 мая было анонсировано: «в ближайшее время будет созвано собрание с участием епископов, священников, монахов и мирян… для обсуждения проблем церковной жизни, возникших в результате войны». Никакие конкретные сроки, способ выдвижения делегатов, хотя бы приблизительная повестка дня не были указаны. «При этом члены Синода подчеркнули, что дискуссия по тому или иному вопросу не должна привести к выходу за пределы канонического поля и не должна привести к новым разделениям в Церкви Христовой».
Как следует из оговорки, проблемы собираются обсудить, а не решить. Это значит, что никакой конкретики от этого сборища никто не ожидает.
Но я должен объяснить, почему я упорно называю анонсированное мероприятие совпадением. Дело в том, что устав МПвУ предусматривает проведение Собора этой организации «в составе архиереев, клириков, монашества и мирян». Легитимность решений Собора обеспечивается легитимностью представительства: «Процедура избрания делегатов на Собор определяется Священным Синодом Украинской Православной Церкви». Относительно будущего сборища никакая процедура не определена.
Однако если бы созывался Собор, он должен исполнить неисполнимое, ведь, согласно Уставу, к обязанностям Собора относится «сохранение канонического единства Украинской Православной Церкви, а также его канонического единства с Русской Православной Церковью и со всеми Поместными Православными Церквями». Как можно исполнить эту обязанность, если Московский патриархат разорвал общение с несколькими Поместными Церквами, в частности, Вселенским патриархатом? Пожертвовали ли бы соборяне единством с Москвой ради единства с мировым Православием?
Только как последний пункт в компетенцию Собора отнесено «решение принципиальных богословских, канонических, богослужебных и пастырских вопросов, касающихся жизни Украинской Православной Церкви». Все, что было упомянуто Синодом, то есть «проблемы церковной жизни, возникшие в результате войны», таким образом, относятся к компетенции Собора.
Но есть ещё один пункт Устава, мешающий промосковскому ориентированному руководству МПвУ созвать Собор, ведь «постановления Собора вступают в силу после их принятия». Это значит, что руководство настолько не доверяет своим подчиненным, настолько неуверенно в том, что все пройдет по составленному в Кремле сценарию, что придумывает проведение какой-то заранее совершенно нелегитимной и вне уставной меры, чтобы всегда можно было сказать: «То, что мы провели, – не Собор, а потому его решения необязательны». Более того, напомню, они хотят собраться, чтобы «обсудить», а не решить.
Есть ещё один нюанс. Устав предусматривает, что делегатов на Собор выбирают епархиальные собрания. Созыв не-Собора показывает, что верхушка МПвУ перестала доверять даже собственным епархиальным собраниям, поскольку опасается, что архиереи не смогут провести это собрание в том ключе, в котором им это «благословляется». А это свидетельствует об очень глубоком кризисе доверия внутри МПвУ: ибо, упаси Бог, ещё кто-то поднимет вопрос о суде над Гундяевым или уходе от Москвы…
Вместо постскриптума. При перечитывании Устава у меня возник следующий вопрос. В нём есть прямая норма: «Имя Блаженнейшего Митрополита Киевского и всея Украины возносится за богослужением во всех храмах и монастырях Украинской Православной Церкви после имени Святейшего Патриарха Московского и всея Руси». А что делают там, где перестали поминать Гундяева? Ведь, строго соблюдая букву собственного Устава…
Автор: Религиовед Илья Бей, РИСУ.
Об этом сообщает информационный ресурс Духовный фронт Украины.